Литературно-музыкальная

композиция, посвященная

жизни и творчеству

Анны Ахматовой

Подготовила:

учитель зарубежной литературы

Котелевской ООШ№4 І-ІІІ ст.

Зинченко Т.А.

 

Котельва - 2021

В зал забегают окололитературные сплетники (все в элегантных костюмах, с портфелями и папками в руках). Их беседа идет в быстром темпе  под музыку  Стравинского «Петрушка»).

 

-Вы слышали? Ахматова и Зощенко исключены из Союза писателей?

-Правильно, они давно исписались.

-Эти декадентские стишки Ахматовой никому не нужны.

-Да, вы правы, коллега, соцреализмом там и не пахнет.

-А в войну из блокадного Ленинграда  сбежала. И ни одного стихотворения  о наших воинах и не написала.

-Вся страна на грани великих событий. Восстановление хозяйства, в колхозах работы невпроворот, а она про любовь...

-Правильно, правильно. Ахматова, что-то фамилия знакомая…

-Какая–то странная фамилия.

-Почему же странная? Впрочем, это псевдоним  Анны  Горенко. Ахматова – фамилия прабабки  Анны Андреевны, татарки.

 

Разговор за одним из столиков.

-Позвольте, говорят, Ахматова не приняла революцию.

-Конечно, декадентские настроения сказались…

Голос из темноты (на фоне музыки Шуберта «Ave Maria»)

 Не с теми я, кто бросал землю

 На растерзание врагам

 Их грубой лести я не внемлю,

 Им песен я своих не дам.

 Но вечно жалок мне изгнанник.

 Как заключенный, как больной.

 Темна твоя дорога, странник,

 Полынью пахнет хлеб чужой.

 А здесь, в глухом чаду пожара

 Остаток юности губя,

 Мы не единого удара

 Не отклонили от себя.

 И знаем, что в оценке поздней

 Оправдан будет каждый час…

 Но в мире нет людей бесслезней,

 Надменнее и проще нас.

Толпа окололитературных сплетников вновь оживает.

-Анна Ахматова вчера выступала в Академии. Успех полный.

-Да что она вообще собой представляет?!! Видела как – то: вся в  черном,  туфли столетней давности, но держится, я вам скажу.

Продолжая разговор, рассаживаются на свободные места  у столиков.

-Простите, а что она читала?

-«Русалку». Ну, помните, «У пруда русалку кликаю…»

Голос из темноты (на фоне «Лунной» сонаты Бетховена).

Русалка

Я пришла сюда, бездельница,

Все равно мне, где скучать!

На пригорке дремлет мельница.

Годы можно здесь молчать.

Над засохшей  повиликой

Мягко плавает пчела;

У пруда русалку кликаю,

А русалка умерла.

 

Затянулся ржавой тиной

Пруд широкий, обмелел,

Над трепещущей осиной

Легкий месяц  заблестел.

 

Замечаю все как новое.

Влажно пахнут  тополя.

Я молчу. Молчу,  готовая

Снова стать тобой, земля.

 

Разговор возобновляется.

- Я давно наблюдаю за ней: очень стройная, очень юная, патрицианский профиль...

-Да что вы все: Ахматова. Ахматова. Кто она вообще?

Под музыку Бетховена «Лунная» соната звучит голос из темноты:

 Я – голос ваш, жар вашего дыханья,

Я – отражение вашего лица.

Напрасных крыл напрасны трепетанья,-

Ведь все равно я с вами до конца.

Вот от чего вы любите так жадно

Меня в грехе и в немощи моей,

Вот отчего вы дали неоглядно

Мне лучшего из ваших сыновей.

Вот отчего вы даже не спросили

Меня ни слова никогда о нем  

И чадными хвалами задымили

Мой навсегда опустошенный дом.

И говорят нельзя теснее слиться,

Нельзя непоправимее любить…

Как хочет тень от тела  отделиться,

Как хочет плоть с душой разлучиться.

Так я хочу теперь – забытой быть.

Появляется человек в военной форме.

-Забытой? Никогда.… Разрешите представиться: Евгений Добин, в прошлом военный журналист, сейчас – литературовед.

В начале 1943 года по пути к фронту я и один писатель – моряк застряли на три дня в Ташкенте. Спеша на вокзал, мы проходили тенистой малолюдной улочкой. Из-за угла появились две женщины. Мы столкнулись. В одной я узнал  (по портретам) А. Ахматову. Вытянуться в струнку, отдать честь по всем правилам было делом одной секунды. В тот момент я  действовал безотчетно.

 Два года спустя в библиотеке ленинградского Дома писателя Ахматова зорко вгляделась в меня и припомнила эту встречу: «Я шла с Фаиной Раневской, мы поравнялись с двумя флотскими офицерами, один из них громко сказал: «Это Ахматова». Раневская, кажется, была чуточку уязвлена: «В первый раз узнают не меня, а тебя».

Голос из зала

- Большая радость: узнали! Уехала из блокадного Ленинграда, и ни одного патриотического стихотворенья.

 Друг за другом из-за столиков встают чтецы – звучат стихотворения из цикла «Ветер войны» (под «Лунную» сонату Бетховена). «Щели в саду  вырыты…», «Победителям»,  «Птицы смерти в зените стоят…», «Клятва», «Мужество» и т.д.

In memoriam

А вы, мои друзья последнего призыва!

Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.

Над вашей памятью не стыть плакучей ивой,

А крикнуть на весь мир все ваши имена!

Да что там имена! - захлопываю святцы;

И на колени все! - багровый хлынул свет,

Рядами стройными проходят ленинградцы,

Живые с мертвыми. Для Бога мертвых нет.

 

Август 1942

Мужество

Мы знаем, что ныне лежит на весах

И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мертвыми лечь,

Не горько остаться без крова,-

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим, и от плена спасем

                Навеки!

 

23 февраля 1942

Ташкент

 

Славно начато славное дело...

Славно начато славное дело

В грозном грохоте, в снежной пыли,

Где томится пречистое тело

Оскверненной врагами земли.

К нам оттуда родные березы

Тянут ветки, и ждут, и зовут,

И могучие деды-морозы

С нами сомкнутым строем идут.

 

Январь 1942

 

Птицы смерти в зените стоят...

Птицы смерти в зените стоят.

Кто идет выручать Ленинград?

 

Не шумите вокруг - он дышит,

Он живой еще, он все слышит:

 

Как на влажном балтийском дне

Сыновья его стонут во сне,

 

Как из недр его вопли: "Хлеба!"

До седьмого доходят неба...

 

Но безжалостна эта твердь.

И глядит из всех окон - смерть.

 

1941

 

Клятва

 

И та, что сегодня прощается с милым,-

Пусть боль свою в силу она переплавит.

Мы детям клянемся, клянемся могилам,

Что нас покориться никто не заставит.

 

Июль, 1941 год, Ленинград

 

 Отечественная  война 1941 года застала меня в Ленинграде. В конце сентября, уже во время блокады, я вылетела на самолете в Москву.

 До мая 1944 года я жила в Ташкенте, жадно ловила вести о Ленинграде, о фронте. Как и другие поэты, часто выступала в госпиталях, читала стихи раненым бойцам. В Ташкенте я впервые узнала, что такое в палящий жар древесная тень и звук воды. А еще  я узнала, что такое   человеческая  доброта: в Ташкенте  я много и тяжело болела.

  В мае 1944 года я прилетела в весеннюю Москву, уже полную радостных  надежд и ожидание близкой победы. В июне вернулась в Ленинград.

 Страшный призрак, притворяющийся моим городом, так поразил меня, что я описала эту мою с ним встречу в прозе.

Звучит песня  « Ленинград» на стихи А.Ахматовой ( исполняет Алла Пугачева)

 Разговор за одним из столиков.

-Простите. Все спорят-спорят о чем-то, а я так и не пойму, какой же была Ахматова?

-А что вас интересует: внешность  или стихи?

-Все. Впрочем, Ахматова, говорят, была очень эффектной женщиной.

-Она была поэтом.

 

Прожектор высвечивает человека, сидящего за одним из столиков и печатающего на  машинке.

  Я, писатель Виленкин, был, не скажу другом, но хорошим знакомим Анны Андреевны. Общение с ней всегда было нелегким. Трудность эта даже переходила  в какую-то тяжесть. В ее беседах полностью отсутствовала  болтовня  и чествовалась какая-то  невольная ответственность  за свои слова. В свои миры впускала с большой осторожностью, только на мгновение. А знаете, какой у нее был постоянный тост? Выпьем за то, что мы опять  встретились.

Голос  Анны Ахматовой ( фонозапись)

Я пью за разоренный дом,

За злую жизнь мою,

За одиночество  вдвоем,

И за тебя я пью,-

За ложь меня предавших губ,

За мертвый  холод глаз,

За то, что мир жесток и груб,

За то, что бог не спас.

 

Писатель продолжает свои воспоминания.

А знакомство с Ахматовой  у меня состоялось на одном званом обеде. Анна Андреевна вошла в столовую, и мы встали ей на встречу. Первое, что запомнилось, то ощущение легкости маленькой, узкой руки, протянутой явно  не для пожатия, но при этом удивительно просто, совсем не по-дамски; сначала мне померещилось, что она в чем-то нарядном, но то, что я было принял за оригинальный выходной костюм, оказалось черным шелковым халатом какими-то вышитыми дракончиками и очень старенькими. В этом своем странноватом халате Анна Андреевна, по-видимому, чувствовала себя среди нас, парадно выходных, как в самом элегантном туалете. Всегда, когда Ахматова  приходила в гости, она спрашивала: «А музыка будет?». Ей было все равно, что ставили. Но все же больше всего любила Стравинского, Прокофьева, Моцарта, Бетховена. Часто под музыку сочиняла стихи.

Презентация « Я пью за разоренный дом…»

 

Голос из темноты

В ней что-то чудотворное горит,

И на глазах ее края гранятся.

Она одна  со мной  говорит,

Когда другие подойти боятся.

Когда последний друг отвел глаза,

Она была со мной в моей могиле

И пела, словно первая гроза

Иль будто все цвети, заговорили.

 

Разговор за столиком.

-Ахматова была всегда горделиво прекрасна.

-Да,  говорят, что даже мертвая, она вызывала чувство преклонения.

Когда у Николы Морского

Лежала в цветах нищета,

Смирение чуждое слово

Светилось темно и сурово

На воске державного рта.

     

 

Разговор за одним из столиком.

-Наверное, главной чертой Ахматовой была любовь к жизни, к людям, к близким.

-Да, она умела не только сама глубоко любить, но и выразить это чувство в стихах.

(Звучит музыкальная иллюстрация  Свиридова к повести Пушкина «Метель»).

 

Звучат стихотворенья: «Сжала  руки под темной вуалью …», «Я и плакала, и каялась…», « Настоящую нежность не спутаешь…», «Проводила друга до передней…».

 

Чтец.

 Ахматова написала самую короткую в мире балладу «Сероглазый король». Сама она  эту балладу не любила. Почему? Неизвестно. Первым эти стихи положил на музыку А. Вертинский. Он выступал на фоне черного бархатного занавеса, на котором были изображены две скрещение руки.

Видеозапись: «Сероглазый король» в исполнении А. Вертинского.

 Слава тебе, безысходная боль!

Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,

Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

«Знаешь, с охоты его принесли,

Тепло у старого дуба нашли.

 

Жаль королеву. Такой молодой!..

За ночь одну она стала седой».

Трубку свою на камине нашел

И на роботу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,

В серые глазки ее погляжу.

А за окном шелестят тополя:

«Нет на земле твоего короля…»

 

Разговор за столиком продолжается.

-Судьба была безжалостна к этой женщине. Сначала она потеряла мужа, поэта Гумилева.

-Кажется, что все стихотворения А. Ахматова пишет о себе и о Гумилеве.

-Это был удивительный человек. Он мечтал исследовать Африку и объединить все африканские племена, создать для них  общий язык. Три путешествия в Африку Гумилев предпринял на собственные средства.

-Поэт был обвинен в причастности к контрреволюционному заговору и расстрелян. Остались его стихи. Многие из них посвящены Ахматовой.

Видеозапись: В. Леонтьев. «Виновник»

Разговор за столиком.

-У Анны Андреевны остался  сын Лев.

-Да, его могла постичь участь отца, но он, пройдя ад сталинских лагерей, все-таки выжил.

-Как-то Ахматова стояла в длинной очереди к тюремному окошку, чтобы передать сыну теплые вещи и продукты. Какая-то женщина с синими губами спросила ее: «Говорят, Вы стихи пишете? А вот об этом могли бы написать?»

-Да, я знаю, Ахматова ответила, что могла бы.

Голос из темноты.

Семнадцать месяцев кричу,

Зову тебя домой,

Кидалась в ноги палачу,

Ты сын и ужас мой.

Все перепуталось навек,

И мне не разобрать

Теперь, кто зверь, кто человек

И долго ль казни ждать.

 

Из-за столика, который стоит рядом с портретом А. Ахматовой, поднимается девушка.

«Реквием». Долгие годы Анна Ахматова хранила эту поэму в памяти.  Чтобы в стихах, полных страдания, прозвучал измученный, но требовательный материнский голос,  необходимо было все мужество поэтессы.

  Трагическая исповедь, лирическое заклинание, горестный вопль  обретают эпический характер. «Посвящение», написанное в марте 1940 года, рассказывает о судьбе матери, у которой отняли сына: «Звезды смерти стояли над нами, и безвинная корчилась Русь под кровавыми сапогами и под шинами черных  марусь»

 Горе матери беспредельно. И гнев матери беспределен. Но трагедия развертывается в Истории, ибо преступления влекут за собой неминуемое Возмездие.

Голос из темноты.

  На сына страшные глаза –

Окаменелое страданье,

Ни день, когда пришла гроза,

Ни час тюремного свиданья,

Ни милую прохладу рук,

Ни лип взволнованные тени,

Ни отдалений легкий звук –

Слова последних утешений.

Голос из темноты.

 -Я не очень компетентна в том. Что касается счастья, об этом надо еще кого-нибудь спросить. Но одно знаю. У нас люди научились теперь гораздо больше  помогать друг другу, чем прежде.

Звучит «Ave Maria» Шуберта

 

Из-за столиков шумно поднимаются окололитературные сплетники.

-Да что вы кричите Ахматова, Ахматова.

-Ерунда, ничего особенного.

Стих неплохой, но мысли, мысли маловато.

-Это все для слезливых.

- Да кем она вообще была – то, Ахматова?

Голос из зала всех участников:

-Она была поэтом.

Сплетники замирают в лучах прожектора. Под музыку «Ave Maria» звучат стихи.

Голос из темноты.

А если когда-нибудь в этой стране

Воздвигнуть задумают памятник мне,

Согласье на это даю торжество.

Но только с условием – не ставить его

Ни около моря, где я родилась:

 Последняя с морем разорвана связь,

Ни в царском саду у заветного пня,

Где тень безутешная ищет меня,

А здесь, где я стояла триста часов

И где для меня не открыли засов.

Затем, что и в смерти блаженной боясь

Забыть громыхание черных марусь.

Забыть, как постилая, хлопала дверь.

И выла старуха, как раненый зверь,

И пусть с неподвижных и бронзовых век,

Как слезы, струится подтаявший снег,

И голубь тюремный пусть гулит вдали,

И тихо идут по Неве корабли.