"Образ Матінки Кураж" із п'єси Б. Брехта "Матінка Кураж та її діти"

Образ мамаши Кураж

     Пьеса Б. Брехта «Мамаша Кураж и её дети» была написана в событиях 30-летней войны. Но автор нам предоставляет вовсе не историю прошлого, а жизнь обычных людей, которые несут ответственность за эту историю.

     Главным персонажем произведения становится Анна Фрилинг, которая за ловкость и бойкость прозванная мамашей Кураж. Да, она сама говорит, что без смелости не выжить на этом свете: «Кураж, смелость - вот что нужно бедным людям. Иначе их дело пропащее. Для того чтобы в их положении вставать по утрам, уже нужна смелость. Или чтобы перепахать поле, да еще во время войны! Одно то, что они производят на свет детей, уже говорит об их смелости, потому что впереди у них ничего нет. Они должны быть палачами друг другу и отправлять друг друга на тот свет, тогда как им хочется смотреть друг другу в глаза, для этого, конечно, нужна смелость, нужен кураж. И то, что они терпят императора и папу, это тоже доказывает их жуткую смелость, потому что за этих господ они платятся жизнью». Даже при разговоре с вербовщиком и фельдфебелем героиня ведет себя слишком дерзко: «Вербовщик: Господин фельдфебель, особа эта, по моему разумению, ведет крамольные речи. В войске первое дело - дисциплина! Мамаша Кураж: А я думала - колбаса». 

     Анна – маркитантка, которая колесит по дорогам войны со своим фургоном, набитым самыми разными товарами: от еды и кожи – до шелковых рубашек и пуговиц. Она – практична, наделена деловой хваткой, знает, как заработать на войне. А к ней героиня относилась крайне прагматично – как к способу обогащения. Ей совершенно безразлично, под каким флагом торговать в своем дорожном магазинчике, главное, ‒ чтобы торговля была удачной. Даже сам Брехт, в примечаниях к пьесе, написал, что «Кураж до конца верит в войну», ведь война – это бизнес: «Всегда встретишь людей, которые говорят: "Когда-нибудь война кончится". А я скажу: нигде не сказано, что война когда-нибудь кончится. Конечно, может наступить небольшой перерыв. Возможно, что войне нужно будет перевести дух или ей даже, так сказать, не повезёт. От этого она не застрахована, ведь нет ничего совершенного в этом мире. Вероятно, и совершенной войны, такой, о которой можно сказать, то уж к ней-то не придерёшься, тоже никогда не будет. Смотришь, из-за чего-нибудь непредвиденного она вдруг и застопорится, всего человек не может учесть. Скажем, какой-нибудь недосмотр, и вся музыка испорчена. Потом иди, вытягивай войну из дерьма, в котором она увязла! Но императоры, короли и папа придут ей на помощь, они не оставят её в беде. Так что, в общем, никакие серьезные опасности ей не грозят и впереди у неё долгая жизнь». Она, в надежде прокормить себя и детей, ищет выгоды у войны. И находит её поначалу, заботится лишь об одном: когда предпочтительнее сбыть товар, сколько накупить военного снаряжения. Так и рассуждает она, пока война полностью не вступает в свои права и не забирает у нее то, что оказывается дороже вещей – её детей. Случайная фельдфебелем фраза становится пророчеством: «Войною думает прожить, за это надобно платить».

     Героиня живет войной, но понимает, что война – это безжалостный зверь, поглощающий все на своем пути. «Я не отдам своих детей в солдаты!» ‒ восклицает она на просьбы наёмщиков. И в этом парадокс: она хочет уберечь детей от войны, сама направляясь на ее дороги. Она слишком нуждается в этой войне. Война – это ее единственная возможность существовать. В ее песне – жизненная правда: «Эй, командир, дай знак привала, Своих солдат побереги! Успеешь в бой, пускай сначала Пехота сменит сапоги. И вшей кормить под гул орудий, И жить, и превращаться в прах - Приятней людям, если люди Хотя бы в новых сапогах.   Эй, христиане, тает лед! Спят мертвецы в могильной мгле. Вставайте! Всем пора в поход, Кто жив и дышит на земле. Без колбасы, вина и пива Бойцы не больно хороши. А накорми - забудут живо Невзгоды тела и души». «Я не люблю войны, да и она меня не очень-то любит», ‒ в этих словах горькое осознание трагичности своего положения. Гадание в начале пьесы на крестах – явное предчувствие драматического финала своей истории: война – это тот крест, который несет она – Анна Фирлинг, крест – перечеркнутая жизнь всех ее детей, да и её собственной.

     Мамаша Кураж везде ищет выгоду, она не хочет иметь какие-нибудь убытки: женщина не желает отдать тонкие офицерские рубашки для перевязки раненых, ведь это означает поступить непрактично: «Мамаша  Кураж. Не  могу ничего дать. Всякие налоги,  пошлины, проценты, взятки! […]Не дам, не могу, я должна о себе самой подумать. […] (Полковой  священник снимает ее с лесенки  и  сажает на землю;  затем он достает сорочки и разрывает их на узкие полоски) Мои сорочки! Полгульдена штука! Меня разорили!».

       Мы видим, как она рисует стратегию, ищет снова выгоду, в сцене торга за фургон, когда можно было заплатить деньги за жизнь сына – Швейцаркаса. В ней, необходимость спасти сына борется со скупостью. Фирлинг просто даром тратит время, гоняя Иветту ради экономии средств, чтобы не разориться, но когда решается, уже поздно, и, как следствие, теряет сына: «Иветта. Ну, вот доторговались, фургон  при вас. Он  получил одиннадцать пуль, всего-навсего». Но в то же время мы поражаемся выдержкой этой женщины, великим самообладанием, рассудочностью,  когда Анна должна опознать в убитом своего сына. Жестокая мудрость героини подсказывает ей: сыну уже не помочь, а над ней и дочерью нависла опасность. И Кураж отказывается от тела своего сына.

     Образ мамаши Кураж – это совокупление жестокости и безразличия, но в тоже время доброты и отваги. В конце пьесы Брехт ставит героиню перед нравственным выбором. Влюбленный в нее повар Питер, бесшабашный сердцеед и циник, предлагает ей тихое место в Голландии, свой дом, свой кабачок. Питер любит Анну, и она любит его. Условие только одно: мамаша Кураж должна оставить в разоренной Германии Катрин. И замерзшая, голодная мать отказывается от собственного счастья ради угрюмой, безнадежной дочери.

     Но, когда погибает Катрин, жизнь мамаши окончательно теряет смысл. И что происходит? Она снова берет свой фургон и бежит за солдатами!

Прибыль матушке Кураж не выдерживает ни одного сравнения со страшными жертвами, которые ей пришлось заплатить. Итак, мы видим, моральную капитуляцию Кураж перед войной. Один из зонгов так и называется  «Песня о великой капитуляции», именно в ней изложена жизненная философия Анны Фрилинг: «К сожалению, нужно шагать, Ждать и ждать, и ждать! Настанет время, настанет срок! Так как ты же человек, ты не Бог - Лучше подождать!»

     Главный персонаж пьесы не делает никаких выводов из своей трагедии: она – воплощение войны, причина гибели детей, но мамаша Кураж этого не видит.